Колумбы росские
(А. Шумилов)
(Начало)
|
Так или иначе, только в 1596 году Виллем Баренц вторично "откроет" Грумант и назовет Шпицбергеном.
А на Новой Земле он неоднократно видел и кресты, и обломки русских судов, и даже поморские становища.
Де Фер, летописец экспедиций Баренца, рассказывая о плавании 1594 года, пишет:
|
"Добравшись на лодке до берега... наткнулись на следы людей, которые, очевидно заметив моряков, успели убежать...
Там оказалось шесть полных мешков ржаной муки, спрятанных в земле, и куча камней у креста, а в расстоянии ружейного выстрела стоял еще другой крест с тремя деревянными домами, выстроенными по северному обычаю...
Они обнаружили также пять или шесть гробов, полных костями умерших, не зарытых в землю, а заваленных камнями.
Там лежала также сломанная русская лодья, длина киля которой была 44 фута".
|
| |
Первое письменное упоминание о Груманте (Груланде) встречается в письме немецкого ученого Иеронима Мюнцера к португальскому королю Жуану II.
Оно датировано 1493 годом:
|
|
"Под суровой звездой арктического полюса... недавно открыт большой остров Груланда... на котором находится величайшее поселение людей под...
господством... великого герцога Московии".
|
|
По семейным преданиям поморского рода Старостиных, их прапра... предки начали плавать на Грумант "еще до основания Соловецкого монастыря", то есть ранее 1425 года.
Кстати сказать, есть на Шпицбергене мыс Старостина, названный в честь одного из представителей этого славного рода.
Тридцать два раза зимовал он на Шпицбергене (в том числе - пятнадцать лет подряд) и умер в 1826 году в своем становище в заливе Грин-харбур, где и погребен.
Вплоть до середины XIX века у поморов существовала некая особая "специальность" - груманланы. Под руководством опытного кормщика они уходили к берегам Груманта - Шпицбергена и здесь зимовали, промышляя оленя, песца, медведя, морского зверя.
|
|
..."Российские матрозы", казалось бы обреченные на суровом арктическом островке, сумели сохранить и надежду, и волю к жизни.
Двенадцатью пулями наши груманланы убили двенадцать оленей.
Потом нашли на берегу бревно плавника со вбитым в него железным крюком и сумели отковать наконечник копья.
Копьем убили медведя, из жил его нарезали тонкие полоски - тетивы.
Из плавника сделали луки, стрелы и сумели добыть две с половиной сотни оленей, не считая великого множества песцов, которых в основном ловили силками.
Одежду и обувь они шили из звериных шкур самодельными иглами.
И так вот, питаясь одним только мясом, без хлеба, без соли, прожили они на острове шесть лет и три месяца, пока не подошло к острову случайное судно, которое и доставило их на родину - в Мезень.
Правда, один из них все же умер незадолго до подхода судна к острову.
Историю этой необычайной зимовки описал русский академик П.-Л. Ле Руа.
По его просьбе мезенские груманланы были вызваны в Петербург и весь рассказ записан с их слов.
Ле Руа поразило самодельное оружие, которое они привезли с собой с острова.
По словам академика, один из груманланов охотился на оленей только с ножом - демонстрируя свое умение в Петербурге, он "выпереживал самую быструю лошадь".
Русские суда в Северном Ледовитом океане
Гравюра из книги Геррита де Вера, XVI век
Конечно, далеко не всегда морские походы поморов и зимовки оканчивались благополучно.
Но вновь и вновь уходили в море лодьи и кочи - к берегам Груманта, к берегам Новой Земли, на восток - "встречь солнцу"!
В мировой истории немного таких вот примеров - не мореплаватели-одиночки, а сотни, тысячи поморов год за годом уходили в океан.
Конечно, море было их кормильцем. Уходили на промысел рыбы, морского зверя, пушнины.
Но не только!
Еще и для того, чтобы хоть краешком глаза заглянуть - что там, за горизонтом?
(Продолжение)
Другие Истории про историю
Обложка
Предыдущий номер
Следующий номер
|
|
