Большая труба
(заметки политического обывателя)
К середине восьмидесятых годов я проработал по своей специальности уже лет пятнадцать с гаком, приобрел определенные навыки и даже некоторое уважение в очень узких кругах.
Правда, первым делом это уважение выразилось не в увеличении оклада, а в том, что меня стали приглашать на разного рода начальственные совещания.
По привычке, уходящей корнями в студенческое прошлое, я продолжал считать эти постоянные совещания простой потерей времени (большей частью, так оно и было), но выбора у меня, как вы понимаете, не было.
В то время у меня, кроме прямого начальника, с которым мы наравне тянули свою инженерную лямку, было два равноправных начальника высшего уровня.
Они были совершенно разными людьми.
С одним было просто невозможно разговаривать.
Но не потому, что он был, не дай бог, бюрократом, демагогом или держимордой - ни в коем случае!
Это была интеллигентнейшая личность, доктор наук, ценитель поэзии, любитель и знаток оперы, и даже не слишком разговорчивый человек.
Обычно на совещаниях (или в компании) он сидел и слушал, и выступал только по необходимости.
Но если уж он считал нужным ответить или вмешаться в разговор, то все вокруг сразу осознавали свою необразованность и никчемность.
Он имел свое мнение по любому вопросу и высказывал его с такой точностью формулировок и таким знанием тонкостей предмета, что возражать ему было практически бессмысленно.
Это был дискутант высшего класса: любое ваше возражение он оборачивал в свою пользу.
И даже полностью соглашаясь с вами, он поворачивал ваши слова таким образом, что ваше невнятное и грубое, как булыжник, мнение начинало сверкать гранями отточенного профессионализма и блестеть парадоксальностью мысли.
То же самое происходило и в служебной области, в которой, можете мне поверить, он не зря имел докторский диплом.
Второй начальник был совсем другим человеком.
Вне работы он любил поболтать не по существу, а просто для развлечения.
На работе он допускал почти панибратство со стороны подчиненных и заинтересованно выслушивал любую ахинею, произносимую по существу дела.
И что интересно, из любой ахинеи по существу дела он умел извлекать хотя бы частицу рационального зерна, которое тут же приспосабливал к этому делу.
Ахинею не по существу он умел останавливать незаметным движением брови, как дрессировщик собачек останавливает свою лающую подопечную после четырех "гав", если перед этим он ее спросил "сколько будет дважды два".
Любопытно, что никто из подчиненных не замечал этого таинственного сигнала, и все были убеждены в полной самостоятельности своего мыслительного процесса.
Я вспоминаю их обоих с огромным уважением.
И вот на одном из совещаний, когда, как всегда, горели сроки, а Заказчик уже проявлял нетерпеливое неудовольствие, он (второй начальник) произнес загадочную фразу:
"Мы с вами не коммунхоз: нам никто не позволит закапывать два комплекта труб!"
Видимо, фраза была загадочной только для меня, все остальные промолчали, и обсуждение своим чередом пошло дальше.
Но я заинтересовался.
После совещания я подошел к нему и попросил разъяснений.
Он ответил примерно так.
"Ты знаешь, как водопроводчики отчитываются о проделанной работе? Не те, которые тебе кран чинят, а те, кто водопроводные сети по городу тянет?
Не знаешь?
По километражу они отчитываются. Но не по длине траншей, а по длине уложенных труб.
И неважно, подсоединены эти трубы к водопроводу, или просто так закопаны..."
Я не знаю, так ли было на самом деле, бывали ли такие отдельные случаи или это было повсеместной практикой, но шло время плановой экономики и учета всего, везде и всегда.
Поэтому нельзя исключить, что в планы коммунхоза закладывали именно километраж закопанных труб, а планы на каждый следующий отчетный период увеличивались и увеличивались.
Прошло некоторое время.
Я забыл об этом эпизоде так надежно, что не вспомнил его и пять лет назад, когда пресса сообщила нам об эпохальном проекте г-на Лужкова напоить
сибирской водой наших среднеазиатских соседей.
Но какие-то остаточные явления от того давнего разговора, видимо, все-таки сохранились в подсознании, что позволило мне предположить о существовании очень простой причины неожиданной инициативы Юрия Михайловича.
|
Автор доклада, разумеется, освещает вопрос со своей колокольни - с точки зрения транспортных коммуникаций, но его точка зрения нисколько не противоречит моему давнему предвидению.
Факт остается фактом: Лужков копает длинный тоннель не потому, что без него нельзя обойтись, а для того, чтобы безумно дорогая техника, которую он так непредусмотрительно купил, не стояла без дела.
Спрашивается, чем отличаются действия нынешнего московского градоначальника от легендарного коммунхоза далекого социализма?
PS.
Видимо, копание тоннелей под пустырем не удовлетворяет деятельную натуру Юрия Михайловича.
И он ищет (и находит!) поддержку своим глобальным проектам в самых верхах российской иерархии.
Вот уже и Грызлов назвал воду "стратегическим источником" и предложил экспортировать ее наряду с углеводородами и в тех же объемах.
Я могу только приветствовать глобальность замыслов спикера, но опасаюсь, что получится примерно так же, как с газом: вся Европа использует российский газ, а множество россиян продолжают отапливать дома дровами.
Кроме того, зависимость Европы от нашего газа не мешает ей поливать Россию грязью, обвинять в газовом монополизме и
до дрожи в коленках бояться прекращения поставок.
Так стоит ли г-ну Грызлову вставать в позу "чего изволите?" и начинать предлагать неблагодарным покупателям товар, который они еще даже не просили?
Не лучше ли заняться водопроводной инфраструктурой внутри страны?
И лужковскую технику к этому делу пристроить.
А продавать (потом!) только излишки, да и то только в том случае, если они появятся.
Другие Заметки политического обывателя
Обложка
Предыдущий номер
Следующий номер
|
