Большой выход у Сатаны
(Осип Сенковский)
...Но в аду и сухари не похожи на наши: у нас они печёные, а там - печатаные.
Попивая свой адский кофе, царь чертей, преутончённый гастроном, страстно любил пожирать наши несчастные книги в стихах и прозе: толстые и тонкие различного формата произведения наших земных словесностей; томы логик, психологий и энциклопедий; собрания разысканий, коими ничего не отыскано; историй, в коих ничего не сказано; риторик, которые ничему не выучили, и рассуждений, которые ничего не доказали - особенно всякие большие поэмы, описательные, повествовательные, нравоучительные, философские, эпические, дидактические, классические, романтические, прозаические и проч., и проч.
С некоторого времени, однако ж, он приметил, что этот род пирожного обременял его желудок, и потому приказал подавать к завтраку только новые повести исторические, писанные по последней моде; новые мелодрамы; новые трагедии в шести, семи и девяти картинах; новые романы в стихах и романы в роде Вальтера Скотта; новые стихотворные размышления, сказки, мессенианы и баллады, - как несравненно легче первых, обильно переложенные белыми страницами, набранные очень редко, растворённые точками и виньетками и почти столь же безвредные для желудка и головы, как и обыкновенная белая бумага.
Сухари эти прописал ему придворный его лейб-медик, известный доктор медицины и имургии, Иппократ, убивший на земле своими рецептами 120000 человек и за то возведённый людьми в сан отцов врачебной науки...
Толстый бес подошёл к нему со страхом.
Сатана поймал его за ухо, поднял на воздух как пёрышко, положил в лежащий подле него шестиаршинный фолиант сочинений Аристотеля на греческом языке, доставшийся ему в наследство из библиотеки покойного Плутона, затворил книгу и сам на ней уселся.
Под тяжестью гигантских членов подземного властелина несчастный смотритель адова книгохранилища в одно мгновение сплюснулся между жёсткими страницами классической прозы наподобие сухого листа мяты.
Сатана определил ему в наказание служить закладкою для этой книги в продолжение 1111 лет: Сатана надеется в это время добиться смысла в сочинениях Аристотеля, которые читает он почти беспрерывно.
Пустое!..
Царь чертей стал копаться в бочке, ища лучших сухарей.
Он взял Гернани, Исповедь, Петра Выжигина, Рославлева, Шемякин Суд и кучу других отличных сочинений; сложил их ровно, помочил в урне, вбил себе в рот, проглотил и запил дёгтем.
И надобно знать, что как скоро Сатана съест какую-нибудь книгу, слава её на земле вдруг исчезает и люди забывают об её существовании.
Вот почему столько плодов авторского гения, сначала приобрётших громкую известность, впоследствии внезапно попадают в совершенное забвение: Сатана выкушал их с своим кофе!..
О том нет ни слова ни в одной истории словесности, однако ж это вещь официальная.
Повелитель ада съел таким образом в один завтрак словесность нашу за целый год: у него тогда был чертовский аппетит.
Метко брошенные книги пролетели сквозь пустую голову тени бывшего архитектора точно так же, как пролетает полный курс университетского учения сквозь порожние головы иных баричей, не оставив после себя ни малейшего следа - и упали позади на пол.
Архитектор улыбнулся, поклонился, поднял глубоко-мудрые сочинения и пошёл заклеивать ими потолок.
(17 июня 1832 г.)
(Продолжение)
Примечания
Повесть является переработкой произведения Оноре де Бальзака "Бал у Сатаны".
Впервые повесть опубликована в альманахе "Новоселье" (СПб., 1833, с. 129-186) под псевдонимом Барон Брамбеус.
Ученое путешествие на Медвежий остров (Осип Сенковский)
Обложка
Предыдущий номер
Следующий номер
|
