(Начало)
    В какой-то степени продолжателем славы Меншиковского сада стал Ботанический сад Императорской Академии наук, разбитый недалеко на специально приобретенном участке.
    Вообще в Императорских садах Петербурга можно было появляться только с особого на то разрешения, и показывали их только знатным иностранцам.
    Только при Елизавете Петровне эти сады, в частности Первый и Второй Летний, стали доступными для публики в праздничные дни с обязательством быть при этом в "пристойных одеждах".
    Но эти строгости не касались Ботанического сада на Васильевском, поскольку он был создан не для посетителей, а для научной работы.
    При саде существовал большой штат профессоров-ботаников, которые жили по соседству.
    Однако денег для сада постоянно не хватало, и кончилось все тем, что во времена царствования Екатерины его перенесли с Васильевского острова на Фонтанку.
    О Ботаническом на Васильевском сегодня напоминают лишь несколько деревьев во дворе дома номер 52 по Первой линии.

    Зато в целости сохранился Румянцевский сквер (или Соловьевский сад), который называли лучшим из всех петербургских скверов.
    "Все в нем, начиная от прекрасной решетки до последней скамейки, так хорошо, что, кажется, не остается желать ничего лучшего", - писала в свое время питерская газета "Русский инвалид".

    История сквера связана с обелиском "Румянцева победам", высящегося в его центре.
    Он появился там почти за полвека до открытия сквера на располагавшемся там парадном плацу Кадетского корпуса, да так и остался по сию пору.

    Обелиск, сооруженный в 1799 г. по проекту В.Бренны в честь побед русских войск в войне с Турцией под командованием П.А. Румянцева, перенесли на Васильевский остров с Марсового поля в 1819 году.
    Постамент с бронзовым орлом на вершине гранитной стелы установили строго по оси переулка, чтобы он был виден чуть ли не от самого Среднего проспекта.

    "Соловьевским" сад жители Васильевского острова стали называть по имени сибирского золотопромышленника, купца С. Ф. Соловьева, который жил в доме на Первой линии по соседству, а потом за свой счет устроил на вытоптанном кадетами плацу шикарный сквер.
    По слухам, этот презент городу обошелся щедрому купцу в 25 тысяч рублей серебром. О том, чтобы скверу было присвоено имя Соловьева, ратовали депутаты городской думы.
    Однако "высочайшего соизволения" на этот счет не последовало, и сад официально был назван Румянцевским.
    Хотя местные жители до сих пор именуют его "Соловьевским".
    Впрочем, именем купца был назван расположенный по соседству переулок, который был позднее переименован в улицу Репина.

    Кстати, этому переулку была уготована драматическая судьба.
    Во время блокады в 1941-42 годов его превратили в морг под открытым небом.
    Туда свозили на санках и кусках фанеры умерших от голода людей со всех соседних улиц и складывали штабелями.
    Всю зиму трупы, завернутые в простыни и рваные одеяла, лежали там под кучами снега.

    От частных садов, которых в Петербурге было великое множество, сохранилось немного.
    Автор книги "Старый Петербург" П.Столпянский (в 1913 году) писал:

Памятники Репину и Сурикову в Румянцевском саду

    Пешком по Петербургу