Реклама Rambler's Top100 Service     Все Кулички
 
Заневский Летописец
 
    Виртуальный орган невиртуальной жизни
     Седьмой год издания 09.03.2005         N 1248   

Батюшков
(Лев Озеров)

Рис. Юрия Иванова



Удел есть скромна сень, мир,
                        вольность и спокойства,
Души поэтов свойство:
Идя забвения тропой,
Блаженство находить мечтой.
Их сердцу малость драгоценна:
Как бабочка влюбленна,
Летает с травки на цветок,
Считая морем ручеек,
Так хижину свою поэт дворцом считает
И счастлив!.. Он мечтает.





(Начало)
    Трагический разлад между идеалом и действительностью еще много десятилетий будет терзать и мучить русских литераторов, принимая форму то прямого протеста, то едкий иронии и горькой печали - чувственного выражения неудовлетворенности жизнью, - то эзопова языка басни и сатиры, то романтического полета и героики.
    Много десятилетий русские поэты и писатели будут слышать железный шаг класса, преданного "промышленным заботам" (Баратынский).
    Это шел тот командор, рука которого, именуемая по-старому десницей, привыкла пересчитывать золото.
    Введенное чувствительным Карамзиным слово "промышленность" прочно входило в быт.

    Влюбленному в благозвучие поэтической речи и полногласие распева, ищущему гармонии в природе и обществе Батюшкову невозможно было привыкнуть к железному скрежету.
    Но поэт вместе с тем уже не мог не останавливаться на этих звуках, неприятных его уху. Они становились все громче.
    "О, век железный!" - восклицал Батюшков осенью 1809 года.
    Через четверть века Баратынский в стихотворении "Последний поэт" подхватит это восклицание и сделает его эпически достоверным утверждением, почти констатацией:

Век шествует путем своим железным.

    Пройдет еще много десятилетий, и Александр Блок в своем "Возмездии" скажет:

Век девятнадцатый, железный,
Воистину жестокий век!

    Чуткий и впечатлительный Батюшков один из первых в дорассветной рани услышал скрежет железа и на себе испытал пожатие не каменной, а железной десницы.

    После многих лет болезни и страданий Батюшков умер от тифа в Вологде 7(19) июля 1855 года.

    Большие биографические и творческие пропуски лишают возможности с желательной полнотой воссоздать картину развития Батюшкова. Многое скрыл от нас сам поэт - уничтожил часть рукописей.
    Но и при учете этих пропусков, и при упоминании о "не созревших надеждах" творческий облик Батюшкова и вклад поэта в русскую литературу встают перед нами сегодня в своем истинном значении.

    Надо помнить, что Батюшков еще готовился к главным свершениям в своем творчестве. Поэт говорил о себе:
    "Я похож на человека, который не дошел до цели своей, а нес на голове красивый сосуд, чем-то наполненный. Сосуд сорвался с головы, упал и разбился вдребезги. Поди узнай теперь, что в нем было".

    Читатель обращается к реальному литературному наследию Батюшкова и видит, что оно ценно и по сумме идей, заложенных в нем, и по богатству историко-культурных ассоциаций, и по смелости разноречивых образов, и по окрыленности их, и по возвышенному строю и дивной певучести поэтической речи.
    Батюшков - чародей мелодии стиха. Его стих хочется произносить слегка нараспев, как некогда произносились трагические монологи: не говорить, а именно декламировать.

    До Батюшкова наши поэты не уделяли такого пристального внимания звуку в стихе.
    Автора "Тени друга" не могли увлечь примитивные звукоподражания. Стих его удивительно музыкален, весь как бы пронизан стихией мелодии. Он и в чтении певуч.

    К числу горячих увлечений Батюшкова относится живопись. Поэт был хорошим рисовальщиком. Он просиживает часами "с Винкельманом в руке", вникая в искусство древности.
    Он посещает музеи и картинные галереи. Их воздействие на его ум и сердце неотразимо, о чем сам поэт пишет в своих письмах и статьях.
    Его "Прогулка в Академию художеств" является одним из ярких, смелых и ранних по времени критических обзоров пространственного искусства, сделанных тонко и по-своему злободневно.
    Это последнее качество стоит подчеркнуть: Батюшков хорошо понимал насущную необходимость создания русской национальной живописи.

    К числу задуманных и, к сожалению, невыполненных работ относится курс истории литературы.
    "Хочется написать в письмах маленький курс для людей светских и познакомить их с собственным богатством", - пишет поэт Вяземскому в 1817 году. Замечания историко- и теоретико-литературного характера, разбросанные в письмах и статьях Батюшкова, и в наши дни читаются с большим интересом.

    Статья "Нечто о поэте и поэзии" является предварительными намеками новой поэтики с отступлениями в психологию творчества. Батюшков делает попытку ощутить в разрозненных произведениях словесности литературный процесс.
    В вопросах языка и стиля поэт занял определенную и далеко не компромиссную позицию. Эта позиция роднит его с самыми передовыми деятелями русской литературы.

    Стиль писателя Батюшков ставит в зависимость от мышления его:
    "Есть писатели, у которых слог темен, у иных - мутен; мутен, когда слова не на месте; темен, когда слова не выражают мысли, эти мысли неясны от недостатка точности и натуральной логики".

    Многолинейность, разнохарактерность образов Батюшкова, широта его чувствований, высокая культура стиха - все это привлекает к нему внимание. В его поэзии нет доминанты - печальной или радостной. Батюшков не только грустно-мечтателен, но и весел, не только порывист, но и глубокомыслен.

    Батюшков надолго пережил свои творения.
    Первая книга Батюшкова "Опыт в стихах и прозе" является одновременно и последней. Об этом можно только глубоко сожалеть.
    Ведь, по мнению Белинского, "Батюшкову немного недоставало, чтобы он мог переступить черту, разделяющую талант от гениальности".

    Невелико по количеству и объему, но ценно по своему историко-культурному и эстетическому значению наследие поэта. С годами, с десятилетиями становится все более очевидным, что без учета вклада Батюшкова в классическую русскую поэзию не понять ее истоков, ее поступательного развития.
    "Память сердца" бережно хранит звонкое имя поэта.

    Пришел Пушкин и силой своего гения отдалил от нас своих предшественников: Державина, Жуковского, Батюшкова.
    Отдалил?
    Это первое ощущение со временем сменяется другим, противоположным: не отдалил, а приблизил. И это ощущение остается надолго, навсегда.

    Среди высказываний Батюшкова есть звучащие актуально, остро современно.
    Например: "...Как жаль, что мои товарищи мало пользуются собственным богатством".
    Будто сказано это вчера вечером или сегодня утром, пришло в наши квартиры с последней почтой.
    Это попрек старшего: вы проходите мимо своих сокровищ, прибедняетесь, не замечаете, не дорожите памятниками старины и сделанным современниками.
    Попрек и предупреждение. Предупреждение и напутствие.
    Среди прочего в этих словах есть оттенок, который, конечно, не предусмотрен Батюшковым.
    Этот оттенок привнесен нашими днями, и мы можем сказать друг другу: как жаль, что мои товарищи лишь понаслышке знают о Батюшкове и мало пользуются его богатым оставленным нам наследием.

    (Журнал "Смена", номер 11, июнь, 1987 год)


Обложка      Предыдущий номер       Следующий номер
   А Смирнов    ©1999-2005
Designed by Julia Skulskaya© 2000