Вдоль длинного стола, просвечивая, колебались фигуры, напоминающие одиннадцать Избранников ГорСобра. Естественно, все в белом. На председательском месте возвышалась спиритическая фигура - вылитый Бургомистр Мисч Рекоу. По правую руку от нее астрально маячил правая рука Вожатого Собрания - господин Дон Кихх.
    С их-то стороны и раздавались крики, привлекшие внимание бедной уборщицы. Адресовались крики в сторону двух косо висящих поодаль фигур. В них задрожавшая женщина, если бы смогла, то узнала: в одной - понурый призрак районного прокурора, в другой - несломленный дух одного обургского тележурналиста. Но она, конечно, не узнала - откуда ей?
    - Нет, как ты мог признать незаконным повышение тарифов на коммунальные услуги, когда их принимал такой законный орган, как ГорСобр? - кричало привидение Бургомистра. - Я вызвал тебя, чтобы ты ответил при всей нашей семье: как ты мог? Или ты хочешь, чтобы на твой порог подкинули дохлую рыбу в газете?
    Начальственное привидение плавно выбросило вперед левую руку, на мизинце которой сверкнул большой перстень. Привидение прокурора припало к руке и горячо облобызало перстень:
    - Каюсь, Дон Ури! Больше не повторится!
    - Прощаю тебя… пока. Так, теперь пусть покается этот журналюга! А не то мой верный Дон Кихх быстро научит его родной Обург любить! Ишь, раскритиковался! Я - это вам не прежний Дон… как его там - Дон…
    - Дон Коуци! - почтительно подсказал Дон Кихх.
    Духи обургских Избранников протяжно застонали, подтверждая, что новый Дон - это далеко не то, что старый Дон, а гораздо, гораздо лучше…
    - Не хочешь, презренный? Рыбу мне! - Главное привидение резко выбросило в сторону руку с перстнем. Запахло дохлятиной.
    - Ах! - непроизвольно вырвалось у уборщицы.
    Призраки дружно повернулись в ее сторону…

    Неизвестно, чем бы это все кончилось, но внезапно громко пробили полночь большие напольные часы, на неподвижном маятнике которых уборщица успела заметить гравировку "Дорогому Padre от восхищенного мелкого и среднего бизнеса Обурга". Духи разочарованно взвыли, начали бледнеть и расплываться. Но перепуганная женщина этого уже не видела - неслась домой изо всех сил…
    Той же ночью о призраках в мэрии узнали ее соседи, на следующее утро - их родственники, знакомые и друзья, а к вечеру - и весь вольный город. И несмотря на то, что уже через день за подписью самого сэра Ури Мисча Рекоу была опубликована единственно верное изложение недавних событий на внеплановом ГорСобре (мол, журналиста приглашали исключительно, чтобы горячо поблагодарить за своевременную критику, а райпрокурора - чтобы наградить почетной грамотой за принципиальность и профессионализм), добропорядочные бюргеры Обурга остались при своем мнении.

    И зря, между прочим! Потому что ведь и на самом деле так все было.

    Но кто ж у нас верит официальным версиям?

   3 марта 2004 года

     (Конец Тридцать Первой хроники)

   Padre mia! - Папа дорогой!.. (итал., искаж.)

     Полный список "Хроник"