Ну да, про животных...
     Маме животные в доме тоже не нужны были, да и отцу тоже. Но мама у меня родилась в городе, хотя и небольшом, а отец происхождением из деревни был. Потом тоже по городам всю жизнь проживал, но детство его с живностью всякой проходило.

     И его подспудно беспокоило наше урбанистическое воспитание: как же так? асфальт, машины, техника, а к живой душе в доме тоже привычка нужна. Облагораживает.
     И купил он нам кенаря.

Канарейки

     Кенарь на нас с братом впечатления не произвел - птичка такая, помельче воробья и на воробья очень похожа, только желтенькая.
     Хлопот с ним вроде бы немного было: корма подсыпать, подстилочку поменять, да и все.
     Кенарь пел поначалу. А потом перестал.

     Отец говорит: "Выпускать надо. Птица полетать должна. Только форточку закрывайте".
     Стали выпускать.

     Но мама эти полеты быстро пресекла: воробей же - птичка вольная, гадит, где придется. И хоть бы и понемножку, но в очень неожиданных местах.

     Отец подумал некоторое время - что же не поет, бездельник? - и придумал: "А может ему купаться нужно?"

     Мы посмеялись сначала - не утка же! - а потом стали ему в клетку плошку с водой ставить.
     Купаться любил! Куда там утке...
     Прыгнет в эту плошку и трепыхается в ней, пока все не расплескает. Клетка стояла на буфете у стены, так он всю стену заляпал, и вообще на метр в округе все грязными брызгами покрыто было.

     Но не поет!

     В конце концов, решили его продать. Птица малая, а грязи много, и не поет, мерзавец!
     Никакого удовольствия...

     Покупатель почему-то к нам домой приходил.
     Посмотрел на кенаря и говорит: "Экий толстый он у вас!"
     "А почему не поет?"
     "А потому и не поет: кормить надо меньше".
     "Ну, ничего, - говорит, - я его за два месяца в норму введу. Запоет, как миленький!"

     И ушел вместе с кенарем.

     Ты вот поешь? Нет?
     Ешь много!

     Я вот твоей жене скажу, чтобы кормила тебя меньше - запоешь, брат, куда ты денешься?