День советской поэзии
Автора этого стихотворения вы узнаете сразу, даже если читаете его впервые.
Ошибиться невозможно
|
Сталин
Раскрыл боец армейскую газету.
На первый лист упал полоской свет.
И вот -Указ Верховного Совета
И над Указом- сталинский портрет.
Был тот боец простым рабочим малым
Из города Ростова-на-Дону,
До сей поры в сраженьях не бывал он
И первый раз увидел он войну.
И Сталина не видел он ни разу,
Но знал о нем, как знает весь народ,
По песням, по делам и по рассказам,
В которых образ Сталина живет.
Былых боев боец тот не изведал,
Но, плоть от плоти сын своей страны,
Он знал, что Сталин -это есть Победа
На всех фронтах: труда, борьбы, войны.
Ночную мглу прорезал взлет ракеты,
И первый взвод пошел в свой первый бой.
Газетный лист со сталинским портретом
Красноармеец уносил с собой.
|
|
Да, это Сергей Михалков.
Но попробуйте определить автора следующего стихотворения.
|
Октябрь 1917 года
Есть месяцы, отмеченные Роком
В календаре столетий. Кто сотрет
На мировых скрижалях иды марта,
Когда последний римский вольнолюбец
Тирану в грудь направил свой клинок?
Как позабыть, в холодно-мглистом полдне,
Строй дерзких, град картечи, все, что слито
С глухим четырнадцатым декабря?
Как знамена, кровавым блеском реют
Над морем Революции Великой
Двадцатое июня , и десятый
День августа, и скорбный день - брюмер.
Та ж Франция явила два пыланья -
Февральской и июльской новизны.
Но выше всех над датами святыми,
Над декабрем, чем светел пятый год,
Над февралем семнадцатого года,
Сверкаешь ты, слепительный Октябрь,
Преобразивший сумрачную осень
В ликующую силами весну,
Зажегший новый день над дряхлой жизнью
И, заревом немеркнущим, победно
Нам озаривший правый путь в веках!
| |
Вы думаете, я вам подсунул какого-нибудь малоизвестного графомана?
Ничуть не бывало, автор весьма известен и даже знаменит.
Угадали? Нет?
Валерий Брюсов!
Да, я согласен, Михалков - поэт слабый. Политизированный, одноплановый, назидательный и поучающий.
А Брюсов?
Символист (и не просто символист, а основоположник русского символизма) и лирик, он, надо полагать, умел плести словесные кружева, насыщая их смыслом и чувством, а не только иллюстрируя текущий политический момент.
Его-то что заставило петь хвалу режиму, который теперь
все считают исторической ошибкой?
Вы скажете - происхождение (Брюсов - купеческий сын), и будете неправы. По крайней мере, отчасти.
Во-первых, потому что Михалков тоже не из пролетариев, а во-вторых, стихи Михалкова, которые я привел, написаны в 1941 году (изданы Наркомпросом РСФСР, Детгиз, 1941 год), то есть в момент для советской власти весьма тяжелый.
А Брюсов свой панегирик написал на 20 лет раньше, в 1920 году.
В год, когда Советская власть выиграла тяжелейшую гражданскую войну и одолела интервенцию и тем самым доказала свою жизнестойкость. По крайней мере, на ближайшее время.
Вы скажете - "у Михалкова все стихи такие, а для Брюсова это эпизод", и опять окажетесь отчасти неправы.
Вот другое его стихотворение.
|
Я вырастал в глухое время,
Когда весь мир был глух и тих
И людям жить казалось в бремя,
А слуху был не нужен стих.
Но смутно слышалось мне в безднах
Невнятный гул, далекий гром,
И топоты копыт железных,
И льдов тысячелетних взлом.
И я гадал: мне суждено ли
Увидеть новую лазурь,
Дохнуть однажды ветром воли
И грохотом весенних бурь.
Шли дни, ряды десятилетий.
Я наблюдал, как падал плен.
И вот предстали в рдяном свете,
Горя, Цусима и Мукден.
Год пятый прошумел, далекой
Свободе открывая даль.
И после гроз войны жестокой
Был Октябрем сменен Февраль.
Мне видеть не дано, быть может,
Конец, чуть блещущий вдали,
Но счастлив я, что был мной прожит
Торжественнейший день земли.
|
|
Я ни в коем случае не хочу возвышать Михалкова или опорочить Брюсова.
Я просто призываю всех воздавать каждому по делам его.
Давайте критиковать Михалкова не за его политические убеждения или отсутствие оных, а за плохие стихи.
И Брюсова - за то же самое. Не за восхваление власти, а за напыщенность слога.
А хвалить (или не хвалить) власть это личное дело каждого человека. Притом в большой степени подверженное моде.
Нынче, например, принято власть ругать. Шестьдесят и восемьдесят лет назад мода была противоположна.
Но модные поэты забываются быстрее талантливых. Хотя шумят о них гораздо больше.
О Михалкове:
Гимны и "гимны"
Юбилейно-космо-политическое
А также "Букволюбия и буквомания".
Обложка
Предыдущий номер
Следующий номер
|
|
