Карамзин

     Кроме того, Николай Михайлович смолоду был сентиментален, а это означало, что любая неприятность тянула за собой длинную цепочку противных и неостановимых воспоминаний обо всех неувязках и неудачах, включая, казалось бы, самые безобидные и давно забытые обиды и казусы.
     Вспоминаемое в эти минуты какое-нибудь ненароком брошенное в его адрес замечание, на которое он не смог тогда должным образом ответить, вырастало в огромное - до океанских глубин и вселенских широт - оскорбление.

Цитата: "Порядка нет в России"

     Умом он понимал, что тогдашняя мгновенная его неловкость давно всеми забыта, а большинством - и вовсе не замечена даже в момент происшествия, но душа его корчилась в муках, вызывая из памяти все новые и новые подробности старого случая.
     А также множество других таких же давних и нелепых воспоминаний.

     От подобных случайностей и, главным образом, от последующих размышлений Николай Михайлович впадал в более или менее длительную ипохондрию, становился угрюм, желчен и неразговорчив.
     При этом он заметил, что именно в такие моменты ему обязательно встречались и норовили обратиться с самыми неожиданными вопросами знакомые, малознакомые и совсем незнакомые люди.

     Тогда он старался абстрагироваться от этого проклятого и унылого пессимизма и быть по-прежнему обстоятельным и любезным.
     Но он заметил также, что выполнение этого зависело от степени близости к нему собеседника: с незнакомыми это удавалось легче всего. Зато знакомые и особенно хорошо знакомые могли наткнуться и на какой-нибудь язвительный парадокс.

     Вот и теперь, почти уже забыв о пропавшем кошельке, Николай Михайлович второй час путешествовал по темным закоулкам своего подсознания, садистки обсасывая подробности какой-то древней своей обиды...
     Но тут и принесла нелегкая нежданного и тоже давно забытого собеседника.

     "Ба! Николай Михайлович! Вот не ожидал! Давно ли из России? Что нового?.." - и так далее, и так далее... Неостановим, зараза!

     "Да ничего нового, любезнейший, - пробурчал путешественник, - Воруют!.."

Цитата: "Вор должен сидеть в тюрьме"

     Тем и кончилось. А точнее - началось.

     Встреченный болтун оказался хорошим рекламистом, или как теперь говорят на чистом русском языке - пиарщиком, и всем разнес, разболтал о том, какой Николай Михайлович Карамзин тонкий наблюдатель и афорист, и как он смог буквально одним-единственным словом выразить сущность России...

     Шло время.

     Нельзя сказать, что это странноватое описание России никто не хотел изменить или исправить.
     Напротив, хотели многие. Но получалось это у них неважно.
     То ли афористичности не хватало, то ли тонкости наблюдений, а может, пиарщики им попадались некачественные.

     За двести лет тяжелой конкурентной борьбы стали наиболее известны два выражения - "Порядка нет в России" и "Вор должен сидеть в тюрьме".

     Первое из них изобрел некий граф. Поэтому оно грешит некоторой расплывчатостью, созерцательностью и неопределенностью.

     Зато автор второго - непримиримый борец за всеобщее человеческое счастье, до зубов вооруженный самой передовой теорией этой бескомпромиссной борьбы.
     Я имею в виду господина Говорухина.
     Крайне любопытно отметить, что из всей многоплановой борьбы добра и зла, и при всем старании продекларировать законность, в говорухинском фильме "Место встречи изменить нельзя" всем запомнилось именно отчеканенное в афоризме беззаконие.
     "Вор должен сидеть в тюрьме" - и точка.

     Казалось бы, а какие могут быть у нормальных законопослушных граждан возражения против этой аксиомы?
     Не должно быть возражений.
     Да их и нет.
     Кроме одного сопутствующего наблюдения: исповедующий эту правильную мысль Жеглов - провокатор. Он умница, подвижник, бессребреник и очень мне (как и другим зрителям) симпатичен, но он - провокатор.

     И это тем более опасно, что Жеглов - умница и бессребреник.
     Потому что его провокации очень хотят повторить (и уже повторяют) корыстные дураки.
     Разумеется, исключительно из чувства долга и законности.

(Продолжение)