Из летописей было известно лишь то, что сражение произошло на льду Чудского озера "у Вороньего Камня, на Узмени" и что разбитых немцев гнали оттуда семь верст "до Соболического берега", причем часть их провалилась под лед.

     Таким образом, для определения места битвы имелось три географических ориентира: Вороний Камень, Узмень и Соболический берег. Но оказалось, что Вороньих Камней около Чудского озера более десятка, названия Соболического или Собольего берега не сохранилось даже в народной памяти, а что касается Узмени, то удалось установить, что ныне существующая на западном берегу озера деревня Мехикорма когда-то называлась Узменкой.
     Но это не внесло в дело ясности, ибо Узменью называли также пролив между Чудским и Псковским озерами, и даже южный угол Чудского озера, ныне называемый Теплым озером.
     В силу этого возникал ряд неясностей: что подразумевал летописец под названием Узмень, - деревню, пролив или Теплое озеро?
     С Вороньими камнями был еще больший выбор; кроме того, - т. к. все эти камни находятся на берегу, - сам собой напрашивался вопрос: как битва могла произойти у одного из этих камней и в то же время в семи верстах от берега?

     В целях обстоятельного изучения всех деталей, в 1956 году Академия Наук отправила на Чудское озеро специальную экспедицию, во главе с русским ученым Г. Н. Караевым.

     В основу своих изысканий Караев положил тот достоверно известный факт, что в столь пересеченной и лесистой местности, как та, которую он увидел вокруг Чудского озера, - войско зимою могло передвигаться только по льду замерзших рек.

В жестокой сече все преимущества оказались на стороне русских.

     Следовательно, для определения того участка озера, на котором произошла битва, нужно было, прежде всего, найти дне впадающие в него достаточно широкие реки, по которым могли подойти сюда с запада немцы, а с востока русские. Они нашлись без труда: в южную часть озера, прежде носившую название Узмени, со стороны Ливонии впадает река Эймаыга, а со стороны Новгорода - река Желча.
     Тут Караев и начал свои поиски.

     Ему удалось установить следующее: в этой части озера, между устьями названных рек, имеется группа островов, один из которых носит название Вороньего, но окрестные жители называют его не островом, а Вороньим Камнем.
     При дальнейших исследованиях выяснилось, что прежде этот остров составлял одно целое со смежным островом Городец и на западной его оконечности существовал высокий песчаниковый утес, известный под названием Вороньего Камня.
     Нашелся и "Соболический берег": оказалось, что в озере водится рыба собаль или соболек, которая весной в большом количестве собирается у западного берега, как раз там, где в озеро впадает Эймаыга, - тут и в наши дни ежегодно производится лов этой рыбы.

     От Вороньего Камня до этого берега ровно семь верст, как и сказано в летописи.

     Выяснил Караев и еще одно весьма интересное обстоятельство: с запада к островам примыкает довольно обширная зона воды, называемая Сиговицей.
     (Такое название эта зона получила потому, что сюда, в более теплую воду, зимой в изобилии собираются водящиеся в озере сиги.)
     Вследствие некоторых особенностей течения и иных природных условий, лед на ней бывает очень тонок, - жители приозерья это хорошо знают и зимой всегда объезжают это место стороной.
     Несомненно, знал это и Александр Невский, войску которого удалось загнать сюда и утопить часть бегущих немцев.

     Таким образом, место, найденное Караевым, вполне совпадало со всеми данными летописи.
     В последующие годы Академия Наук снарядила туда еще ряд экспедиций, которые тщательно и всесторонне исследовали дно озера и все окрестности, производились также археологические раскопки.
     Сделанные находки полностью подтвердили правоту Караева.
     На дне, возле Вороньего острова, были найдены остатки каменного укрепления и фундамент церкви святого Михаила, согласно летописям построенной псковичами на месте одержанной победы. Тут во времена Александра Невского, несомненно, существовал наблюдательный и хорошо укрепленный опорный пункт, служивший передовой заставой Новгорода на пути в Ливонию.

     В свете всех этих данных удалось совершенно точно определить место битвы и позицию, выбранную Александром: она находилась не у самого Вороньего Камня (этому препятствовала Сиговица), а вблизи него, примыкая к восточному берегу Узмени.

В этом сражении пало четыреста знатных рыцарей.

     Позиция эта была великолепна.
     За спиной русского войска находился иссеченный промоинами и заросший густым лесом берег, исключающий возможность захода в тыл или охвата; правый фланг был надежно защищен Сиговицей, а левый - высоким береговым мысом и отличной видимостью до противоположного берега. Свои обозы Александр, несомненно, поставил в устье реки Желчи, которая в случае неудачи, служила очень удобным путем отхода.

     Не меньше искусства проявил Александр и в боевом построении своих войск. По русскому обычаю того времени, в центр боевого порядка ставились главные силы, при сравнительно слабых флангах.
     Но Александр знал, что немцы всегда наступают "свиньей", т. е. строят свое войско клином, которым стараются разрезать неприятельское расположение на две части и, прорвавшись в тыл добивать его в условиях полуокружения.
     Эту тактику рыцарей он решил использовать и потому, вопреки русской традиции, основные силы, - и главным образом конницу, - сосредоточил на флангах, оставив довольно слабый центр, состоявший исключительно из пехоты.

Ледовое побоище

     Немцы, под водительством вице-гроссмейстера Андреаса фон Вельвена, подошли на рассвете пятого апреля. Своей железной "свиньей" они без особого труда прорвали русский центр (что, очевидно, входило в расчеты Александра) и уже готовы были торжествовать победу, но очень скоро поняли свою ошибку: неодолимый для конницы берег, в который они уперлись, не дал им возможности быстро продвинуться в тыл неприятеля и не позволил выйти из-под удара, который сейчас же обрушили на них оба крыла русского войска, охватывая "свинью" с двух сторон.

     В разыгравшейся жестокой сече все преимущества оказались на стороне русских.
     Пошло на пользу даже то, что их снаряжение значительно уступало немецкому, - это обеспечивало им легкость и подвижность, что было весьма важно при сражении на льду.
     Тяжелые лошади меченосцев на нем скользили и падали, а облаченные в железные доспехи рыцари, вывалившись из седла, не могли подняться на ноги без посторонней помощи.

     Битва длилась недолго и закончилась полным разгромом немцев, которые обратились в беспорядочное бегство, по пятам преследуемые воинами Александра. Многие при этом утонули под проломившимся от их тяжести льдом Сиговицы.

     В этом сражении, не считая множества простых воинов, пало четыреста (по некоторым летописям, пятьсот) знатных рыцарей и пятьдесят было взято в плен.
     При торжественном въезде Александра в Новгород, все они шли пешком за его конем.

     По мирному договору, заключенному несколько месяцев спустя, Орден навсегда отказывался от каких-либо притязаний на русские земли и возвращал все захваченные раньше.

     Трехсотлетнее германское продвижение на восток было окончательно остановлено.