Реклама Rambler's Top100 Service     Все Кулички
 
Заневский Летописец
 
    Виртуальный орган невиртуальной жизни
07.08.2001         N 602   

Любитель попугать
(Любовь Сафронова)


     Первого марта 1881 года был смертельно ранен Александр II.

     О настроениях в столице один из великих князей сказал:
     "В умах петербуржцев чепуха, в сердцах смятение и подлый страх. Начинают говорить о том, что с нигилистами не справиться".
     Искоренять в столице крамолу призвали генерал-майора Николая Михайловича Баранова, который, по словам графа С.Ю. Витте, был "человек очень умный, ловкий, мастер говорить, очень находчивый. Он казался мне не особенно твердых моральных правил, но вообще человек он был недурной, ничего особенно дурного он не делал; был большой карьерист".

     Имя этого человека стало известно в русско-турецкую войну 1877-1878 годов, когда он командовал вооруженным пароходом "Веста". В своем донесении Баранов сообщил о победе над турецким броненосцем "Фехти-Буленд".
     Посыпались поощрения: чин капитана 2-го ранга, назначение флигель-адъютантом к Е.И.В. и орден Св. Георгия 4-й степени.
     Вскоре в печати появилась статья: Баранов в донесении все преувеличил. Началось следствие. Результат: вынужденная отставка.
     Она длилась недолго: в 1880 году Баранова послали за границу для организации надзора за русскими революционерами, а 8 марта 1881 года назначили на должность санкт-петербургского градоначальника.

     Его кандидатуру Александру III посоветовал обер-прокурор Победоносцев, писавший: "Смею еще напомнить вашему величеству о Баранове. Это человек преданный вам. Я знаю, - и умеющий действовать, когда нужно".
     Через три дня новое напоминание: "Здесь в Петербурге люди найдутся авось. Завтра приедет сюда Баранов; еще раз смею сказать, что этот человек может оказать вашему величеству великую службу, и я имею над ним нравственную власть".

     У нового градоначальника была страсть ко лжи. Она не могла действовать успокаивающе, наоборот, порождала панику.
     Спустя неделю после назначения Баранова Победоносцев писал приятельнице о "трудах" своего протеже:
     "Баранов явился, едва держась на ногах. Со времени назначения он еще не отдыхал ни днем, ни ночью. Ночью происходит у него главная работа. Ну, завтра, - сказал он, - будет страшный день... Готовится покушение на государя и на принца прусского в четырех местах по дороге; в одном месте, на Невском, соберутся люди переодетые извозчиками с тем, чтобы открыть перекрестные выстрелы. У него в руках был уже план всех предположенных действий... Теперь из 48 человек, которые должны действовать, 19 у меня в руках. Сейчас еду делать аресты. В эту ночь, - заключил он свой рассказ, - что еще открою - неизвестно".
     Далее Победоносцев сообщал, что перед Зимним дворцом, против Салтыкова подъезда по распоряжению градоначальника роют канаву, "при этом успели перерезать 17 проволок от мины".

Баранов Н.М.
градоначальник С.-Петербурга
     Баранов стал очень близким к Александру III человеком. Министр внутренних дел жаловался, что тот "раза по три или четыре в день является к государю и испрашивает разрешение на принятие тех или иных мер".

     Высокомерно градоначальник повел себя по отношению к начальнику охраны императора Воронцову, не смог смириться, "что полиция безопасности в загородных местах пребывания его величества" была всецело в ведении последнего. И "написал ему прегрубо, что просит выслать в Петербург пять находившихся в Петергофе лучших полицейских агентов, по той причине, что люди эти, хотя и отличные, могут приносить действительную пользу только под руководством его самого, т.е. Баранова".

     Много разговоров в обществе вызвал учрежденный при градоначальнике совет, получивший название "бараньего парламента". Были организованы выборы: сперва избрали по одному человеку в 228 околотках города, а из них в градоначальстве 25 членов совета.

     Современник записал в дневнике:
     "...Решения совета для градоначальника обязательны. Еще курьезнее то, что выборы должны были быть произведены в несколько часов, на основании правил довольно неясных и сбивчивых. Нет сомнения, что это - просто фокус Баранова ищущего популярности... Большею же частью голоса отбирались единолично околоточным надзирателем".

     Далее сообщалось:
     " Баранов представил государю членов совета... Перед тем он сказал им блестящую речь и тут же предложил немедленно принять для надзора за прибывающими в столицу две меры: во-первых, устроить заставу на всех дорогах ведущих в Петербург, и, во-вторых, установить, чтобы приезжающие по железным дорогам брали извозчиков через посредство полиции, с означением ею номеров экипажей и с внушением извозчикам запоминать адрес приезжающих".

     Другой современник так оценит эти "опусы" градоначальника.
     "Речь эта до того пошла и бестактна, а предложенные Барановым на первый раз две меры до того непрактичны, что позволительно даже усомниться в уме нового градоначальника". Вскоре принятые меры "к водворению безопасности в Петербурге" были сняты.

     "Бараний парламент" имел две подкомиссии: для организации "при особе его величества охранной стражи" и для создания артели дворников. Была создана и специальная комиссия "о мерах против ведения подкопов" и "об определении обязанностей полиции и дворников за наружным наблюдением домов".

     25 марта 1881 года бывший министр внутренних дел Валуев писал: "Окапываются дворцы; запрещается ходить по их панелям; Временный совет при градоначальнике воображает, что он призван управлять полицией и самим градоначальником; министр внутренних дел стушевался и даже не обнаруживает никакого участия в делах охранения или восстановления общественного порядка в столице... Быстро катится шар по наклонной плоскости и надтрескивается. Ко всему нужно быть готовым".

     27 марта Александр III покинул Петербург. Он обосновался в Гатчине, и современник констатировал: там "будут слушаться одних Победоносцева и Баранова, последний своими выходками восстанавливает против себя всех".

     Победоносцев больше не восхищается своим протеже:
     "Ничего не видно. Туман окутывает и Баранова. Я не знаю, что он делает и замышляет, но в душе у меня нет доверия. Его невозможно оставить одного, без руки, которая держала бы его, а теперь никто его не держит. Он один ездит к государю и говорит ему что хочет. А то, что он мне рассказывает в краткие и редкие минуты, мне не нравится и не внушает мне доверия. Боюсь, нет пи здесь иного. Запугать юного государя взять его в руки".
     Правда "юному государю" было уже под сорок.

     Побывал градоначальник и на процессе над убийцами Александра II, а затем жаловался "на слабость председателя, дозволившего подсудимым вдаваться в подробные объяснения их воззрений".
     Пришлось министру юстиции оправдываться перед императором.

     Третьего апреля на Семеновском плацу Баранов руководил казнью пяти народовольцев и торопил с захоронением их тел. Для этого было выбрано Преображенское кладбище (ныне "Памяти жертв 9 января").
     Под надзором полиции пять наспех сколоченных черных ящиков перевезли в товарном вагоне на станцию Обухово. Полицейскую охрану на кладбище усилила казацкая сотня. Без отпевания казненных опустили на дно ямы, выкопанной рядом с могилами самоубийц.
     Руководивший похоронами пристав Александро-Невской части приказал тут же сравнять могилу с землей.

     20 августа 1881 года государственный секретарь Перетц запишет:
     "Санкт-петербургское градоначальство упразднено, а Баранов назначается архангельским губернатором. Весть эта - вообще радостная, по случаю удаления Баранова из Петербурга. Жаль только, что для увольнения человека, оказавшегося недостойным занимать вверенный ему пост, упраздняется должность градоначальника..."

     В Архангельске Баранов тоже не задержался.

     Длительным - 15 лет - было его губернаторство в Нижнем Новгороде. В 1892 году в Нижний пришла холера, и Баранов свой губернаторский дом отдал под холерный госпиталь. Чтобы подавить холерные бунты, он отдал приказ: "зачинщиков повешу на глазах у всех и на месте".

     В мае 1897 года Баранов стал сенатором. Имел чин генерал-лейтенанта.
     Умер в 1901 году в Петербурге и был похоронен на Новодевичьем кладбище, памятник утрачен.


Обложка      Предыдущий номер       Следующий номер
   А Смирнов    ©1999-2001
Designed by Julia Skulskaya © 2000