Даже специально напрягая память, не могу припомнить ничего путного, кроме такого.
     "Поехал Хрущев в совхоз. Его там снимали везде, в том числе - в свинарнике. Этот снимок и поместили в газете.
     С подписью: "На колхозной свиноферме. Крайний справа - Хрущев."

     Поэтому когда сторонники кабинетных методов работы путем интриг и прямого заговора выперли его на пенсию, умудренный бесконечным партийным опытом советский народ воспринял и этот шаг с пониманием и даже некоторым облегчением.
     Никто и представить себе не мог, что методом, противоположным "революционным преобразованиям", окажется вовсе не эволюционное развитие, а застой и стагнация.

     Кстати сказать, случилось так, что текст доклада Хрущева я прочитал только через 25 лет (секретный же!), в разгар перестройки, когда про те стародавние времена наговорили, написали, напубликовали и наснимали уже столько, что удивить кого-нибудь чем-нибудь было сложно.
     Но доклад меня все-таки удивил - уровнем изложения и аргументации. То есть аргументации и тем более маломальского осмысления событий не было вовсе: весь доклад представлял собой причудливую помесь партийных лозунгов и пересказа каких-то частных случаев из жизни партийной верхушки.

     И все это перемежалось эмоциональными возгласами докладчика: "Вот видите, товарищи, каков был Сталин!", "Вот, товарищи, истинное лицо Берия!"
     Вряд ли эти фразы были в подготовленном тексте доклада. Это вообще было в стиле Хрущева: отрываться от текста и нести отсебятину.
     Его выступления надо было слушать в прямой трансляции, а выступал он довольно часто, и транслировали его по радио тоже нередко. Надо сказать, что язык у него был подвешен хорошо, и отрываясь от текста, он не терял мысли, не мекал и не бекал, только эмоции начинали зашкаливать, и лексикон становился несколько более свободным. "Кузькина мать" в нем тоже присутствовала, хотя и не каждый раз.
     Читать потом вычищенные и выглаженные тексты выступлений в прессе было неинтересно.

     Тогда же (то есть, в перестройку) я первые узнал, что сей доклад был прочитан на секретном заседании Съезда ночью, что меня удивило еще больше. Я до сих пор не могу этого понять.
     Теперь, спустя пятнадцать лет после начала перестройки, когда мы все ежедневно видим по телевизору всю, так сказать, разнузданность современной прессы, которая подобно тараканам способна пролезть за новостями и "новостями" в щель, в которую не способен пролезть нормальный человек, я бы еще как-то понял бы сверхсекретное ночное совещание Думы или кабинета министров.
     Но тогда? Когда пресса не могла даже запятую поставить, не руководствуясь указаниями ЦК КПСС?
     Не понимаю.
     Видимо, эта загадка так и останется навсегда тайной, наподобие тайны падения Тунгусского метеорита.

(Часть третья   >>>)