Эта бессмертная фраза неизвестного (по сравнению с Пастернаком) автора уже несколько дней не дает мне покоя.
     Черная зависть гложет меня из-за неспособности придумать афоризм такой простоты и силы. И чтоб на века!
     Поэтому приходится идти на прямой плагиат, слегка переделывая знаменитое выражение:
     "Я "Границу" не смотрел, но скажу!"

     Потому как подобно известному бородачу - не могу молчать.

     Надо сказать, что нельзя сказать, что я эту "Границу" уж совсем и не смотрел: терпения моего хватило ровно на половину произвольно взятой серии, плюс несколько двух-трехминутных эпизодов, плюс "Граница-послесловие"...
     Видимо, именно эта половинчатость и не позволяет придумать мне бессмертный афоризм наподобие приведенного выше: не читал товарищ Пастернака, так уж и не читал! Ни стихотворения! Ни строчки! Ни буквы!
     Вот и прославился.
     Не то, что я.

     Так что же вы наблюдаем в означенной "Границе"?
     А мы постоянно наблюдаем некоего злого гения и интригана в капитанской форме, который занимается буквально всем и буквально все успевает.
     Я было предположил сначала, что он там самый главный командир и ему по должности это положено. Но потом очень сильно в этом засомневался. Потому что хорошо знавал многих командиров такого уровня и такой деловой хватки. Одни из них мне нравились, другие нет, но все они вызывали у меня искреннее чувство уважения.
     Поэтому я с полной ответственностью могу сказать, что у каждого командира столько власти, что ему совершенно не надо интриговать - только успевай приказывать. И самое главное, это знает не только он, но это прекрасно понимают и все окружающие. А это очень важно.
     Разумеется, эта полнота власти определялась (и теперь определяется) не самодурством командира, а поставленной боевой задачей, Уставами и наставлениями, приказами и распоряжениями вышестоящего командования. Но можете, мне поверить, что этих наставлений, приказов и указаний всегда имелось в таком количестве, что только успевай поворачиваться.
     На интриги просто не оставалось времени. Хотя личные качества командира исключать из рассмотрения тоже нельзя.

"Митта снимал не киноприложение к Инструкции Министерства Обороны..."

     Кроме того, меня сильно удивило несоответствие звания этого персонажа, нет, не с его делами, как вы можете подумать, а с архитектурой военного городка.
     В городках такой величины - с таким шикарным клубом, приличным госпиталем - командовали не капитаны, в городках такой величины было не увернуться от майоров, подполковников и полковников.
     Капитаны командовали воинскими подразделениями на "точках", где из бытовых сооружений были только: казарма, один или два ДОСа (дома офицерского состава) и иногда магазин с лазаретом в отдельном строении. Чаще же под лазарет выделялось помещений в казарме, а под магазин - комната в ДОСе. А зачастую и ДОСа не было - одна казарма.

     Так что воинский статус или, военным языком говоря, должность этого капитана осталась для меня загадкой.

     Второй сильно удививший меня момент - это способ, мягко говоря, удаления из вооруженных сил любвеобильного служителя муз (именно эти полсерии я смотрел).
     Я не говорю про эпизод его избиения, способ организации которого мне тоже кажется весьма сомнительным, я говорю про сведения о незаконных валютных операциях, которыми всеведущий капитан затыкает рот его администратору.

     Здесь необходимо напомнить о следующих вещах.
     Валютная спекуляция в Советском Союзе причислялась к одному из самых опасных преступлений - экономической диверсии против государства - и преследовалась наиболее решительным и бескомпромиссным образом. Просто за наличие в кармане иностранных денег (без соответствующих документов на них) можно было схлопотать приличный срок.
     А за цифры, которыми оперирует герой "Границы" можно было получить от советского законодательства на полную катушку. И "катушка" была не маленькой: насколько я помню громкие процессы того времени, сроки исчислялись десятилетиями.

     Поэтому такой крупнокалиберный шантаж всего-навсего для того, чтобы прикрыть мелкое хулиганство личного состава, которое тянет от силы на пятнадцать суток ареста на гауптвахте - это полная ерунда. Тем более, что за сокрытие таких сведений капитан вполне мог сойти за соучастника валютчиков.
     Точнее "валютчиков", поскольку этот термин уже надежно забыт.
     Кроме того, у какого-то там капитана просто неоткуда было взяться таким сведениям. Если он, конечно, не служит в Особом Отделе. А он (герой картины) там не служит.

     Ну и так далее...

     Постоянную стрельбу сослуживцев по сослуживцам из личного оружия и постоянное голливудское приставление пистолетов ко лбу друг друга я обсуждать не хочу. Равно как и постоянные утопления в болоте, взрывы и смертоубийственные драки.
     Это все приметы жанра, и они не имеют никакого отношения к Советской Армии...

     Должен, однако, сказать, что просмотренные мною обрывки "Границы" не вызвали у меня чувства тошноты, подобно разного рода "просто Мариям" и боевикам, названий и содержания которых я не в состоянии упомнить. Вроде того, в котором неподражаемый Шварцнегер пытается спрыгнуть с небоскреба верхом на скакуне.

     Вы мне, возможно, скажете, мол, нечего тут разливаться мыслью по сайту, посмотрел бы фильм толком, с начала до конца, как подобает настоящему критику, и тогда бы ...
     А что - тогда бы?
     Кто-нибудь из просмотревших сможет мне дать толковые ответы на мои недоумения?
     Я уверен, что нет.
     Потому что Митта снимал не киноприложение к Инструкции Министерства Обороны "Структура частей и подразделений Советской Армии" (гриф "Совершенно секретно") и не учебное пособие "Задачи пограничных войск по охране Государственной границы" (гриф "Для служебного пользования") и даже не историческое исследование "Некоторые аспекты несения службы погранотрядом N-ского военного округа в условиях развитого социализма в окружении враждебно-настроенных государств".

     Он снимал художественный (в чем-то приключенческий, где-то детективный и некоторым образом мелодраматический) фильм о якобы суровых псевдобуднях квазивоенных на материале нашего недавнего прошлого.
     И вполне в том преуспел!

     Получилась добротно склепанная "мыльная опера", хорошо закрученный детектив, обильно кровавый боевик, проникнутый определенным ностальгическим настроением по не слишком давним, но прекрасным временам.

     Я бы даже сказал, что Митта открыл новый жанр в современном российском кинематографе - "русское боевое мыло".

     С чем я его искренне и поздравляю.