Продать отупевшему легче, но звать на помощь уже не надо. Сколько ты ему показывал трупов, как здорово покадрово показал отрезание головы у живого человека, как ты бежал рядом и записывал крик матери разорванного ребенка. Ты заставлял нас выключать твой телевизор по десять раз за час, чтоб не видеть, не слышать, не присутствовать при ампутациях, крови, расстреле, рвоте.

     Если ты спросишь меня, что я чувствую по поводу твоих тревог, - сложные чувства, отвечу я максимально деликатно... Все еще деликатно... Пока еще с той довоенной воспитанностью. Конечно, я за свободу, но я за свою свободу, не за твою. Ты уже не зеркало общества, ты отражаешь только себя и требуешь для себя, и видишь себя.

     Ты разрушаешь во мне все, к чему я не разрешал прикасаться даже самым близким. А ты влезаешь туда и хозяйничаешь, и гремишь, и уничтожаешь мое сострадание, мое отношение к женщине, мою личную жизнь и мое нежелание вмешиваться в личную жизнь другого.

     Ты сделал печатными непечатные слова. Ты открыл мой слух для брани в эфире, заставил меня уже не морщиться, а свернуться комком. Ты долго держался на моей ненависти к запретам. Но ты меня довел до последнего.

     Я, кого запрещали и вырезали, уже своей рукой вырезал бы тебя целиком.

     Столько презрения к собственному народу в виде зрителя и читателя я не встречал. "Им это надо. Они это едят. Дайте им кровь, секс и драки... А вы не хотите смотреть - выключайте". В том-то и дело, что тебя не выключишь.
     Погасишь изображение - останется звук в машине, в толпе, на улице, в дискотеке, у моря, на вокзале, в поезде.

     Чем выковырять твои слова? Я о том, что ты показываешь детям. Какими заголовками ты привлекаешь их: "Милый, убей мою маму". Наверное, с этим заголовком твою газету купили.

     Ты получил этот рубль...

     Я еще несколько лет назад удивился.
     Группа образованных журналистов пыталась издать газету, написанную матом. Печатать непечатный мат. Почему печатать мат можно, а учить детей мату нельзя? Почему показывать отрезание головы можно, а носить при себе ножи детям нельзя?
     Где же логика?

     Когда рядом с нами в ресторане начинают громко говорить матом, мы втягиваем голову в плечи. Мы нервничаем. Мы понимаем, что скоро нас начнут бить. Это сигнал об изменении обстановки в худшую сторону.

     Ты не выдержал испытание деньгами и в соревновании с коллегами ворвался во все, что я берег для себя.

     Я хочу тебя спросить об одном: ты анекдоты о президенте слышал?
     Если народ молчит, чье мнение ты выражаешь?

     На книжных развалах все, что ты написал.
     В эфире все, что ты придумал.
     Чью свободу ущемляют?!

     На улицах меньше крови, чем на экране. Ты собрал трупы со всей страны. Если ты не начнешь последние известия со взрыва, пожара и сполошливого кудахтанья дикторши с выпученными глазами, ты ничего не заработаешь.

     Я тебе говорю, что погибаю, заболеваю, трогаюсь умом от твоих известий, а ты мне про рейтинг и что я могу выключить.
     Что выключить?!!
     Как выключить последние известия?

     Ты собираешь вонь, кровь и грязь по всей стране.
     Ты в этой своей личной денежной драке потерял главное.
     Тебя уже не боятся начальники. Ты их приучил к этим судорогам...