Филологи даже выявили закономерность и утверждают, что язык развивается в сторону его огрубления.
     Например, сто лет назад слово "огромный" считалось глубоко вульгарным и к употреблению не рекомендовалось. Но уже 20-30 лет спустя Маяковскому оно показалось недостаточно выразительным, и он ввел в обиход еще более "ужасное" слово - "громадный".
     Попробуйте сейчас обойтись без этих вполне пристойных и распространенных слов. Можно, конечно, и обойтись, но русскый язык станет на два слова беднее.

     Я не уверен, что "рулезная фича" и "клевая шняга" сильно обогащают и - тем более! - украшают русский язык.
     Но согласитесь, что "хорошая вещь" это все-таки не совсем то же самое, что и "клевая шняга", и не совсем то, что "рулезная фича".
     И даже выражения "хорошая вещь" и "потрясная штуковина" - не совсем синонимы.

     Нельзя назвать антикварный тульский самовар "клевой шнягой", а современную кофеварку - можно. Тем более - "навороченную".
     А кстати, как переложить "навороченная" на литературный русский язык?
     "Удобная"? Это совсем не то.
     "Имеющая множество полезных, но, возможно, редко используемых приспособлений и функций" - короче у меня не получилось.
     Если кто-то сможет подобрать точный литературный синоним, сообщите. Только именно литературный, а не из современного сленга. Но я сомневаюсь, что это возможно.

     Лично мне этот процесс изменения языка совсем не нравится.

     Мне не нравится, что слово "разборка" перетекло из уголовного жаргона в повседневную речь депутатов Государственной Думы.
     Мне не нравится, что современные милиционеры (борцы с преступностью) самоименуют себя презрительной уголовной кличкой "менты".
     Мне не нравится, когда в замечательной детской передаче "Спокойной ночи, малыши!" я вдруг слышу: "Степашка, не наезжай на Филю!"..
     Впрочем, конкретного последнего выражения в этой передаче я лично пока не слышал, а тот, кто мне про это рассказывал, просто приводил пример распространения жаргона и не утверждал, что подобная фраза действительно звучала для малышей.

     Но это дела не меняет.
     Детишки смотрят и слушают не только "Спокойной ночи, малыши!", и этот уголовно-депутатский жаргон автоматически становится для них единственно возможным современным русским языком.

     И через двадцать лет эта история вполне может звучать так:
     "Пpиходит один человек в гости к учительнице pусского языка, видит у нее кофеваpку (пpичем, много закомпуторную) и, не в силах сдеpжать эмоции, говоpит:
     "Хайки! Коморный таверинг!"
     Эта самая учительница смотpит на человека с подозpением и пеpеспpашивает:
     "А по-pусски можно?"
     Человек, понимая, что адекватного пеpевода понятию "коморный таверинг" в пpиpоде не существует, долго напpягается, потом выдает:
     "Ну эта... Рулезная фича!"
     Потом совсем сникает и в итоге мямлит:
     "Ну, в общем, клевая шняга..."

     И все довольны.